Быль о пальцах

     Од­наж­ды в сту­де­ную зим­нюю по­ру по­пал я вес­ною, как во­дит­ся, сам, от­пра­вив­шись сду­ру в та­кую кон­то­ру, ка­кие лишь кон­тра со­ве­ту­ет нам. Всю ночь я сни­мал на ле­до­вой аре­не. И ве­чер! И ут­ро! Две­над­цать ча­сов! Не слу­ша­лись паль­цы, ду­бе­ли ко­ле­ни — и не был край­них, и не бы­ло слов. Не­воль­но про­дрог­ший, на во­лю я вы­шел. Те­перь бы — к ди­ва­ну и вод­ке. Ан нет! Вер­чу го­ло­вою, как шля­гер на кры­ше, и ви­жу — ты слы­шишь? — для кад­ра сю­жет. При­выч­ным, уве­рен­ным, точ­ным дви­жень­ем поч­ти уда­лось объ­ек­тив за­ме­нить, но паль­цы, не­мые с пе­ре­ох­лаж­денья, во­прос не по­ста­ви­ли: бить иль не бить. Удар об ас­фальт рас­ко­лол обо­лоч­ку... Кон­так­ты и лин­зы пред­ста­ли гла­зам... И крест я по­ста­вил на них. Но не точ­ку, по­сколь­ку тот­ча́с об­на­ру­жи­лись там — внут­ри, на чис­тей­ше­го спла­ва ме­тал­ле — от паль­цев пе­чат­ки мо­зо­ли­с­тых рук! На ка­чест­во съем­ки они не вли­я­ли, но ту­чу ил­лю­зий раз­ве­я­ли вдруг. Я рань­ше счи­тал: у япон­цев пло­щад­ки — без пы­ли, ведь воз­дух йо-ни-зи-ро-ван, ки­тай­цы — в ха­ла­тах, их паль­цы — в пер­чат­ках... А тут мне — по­сты­лый бар­дак-ба­ла­ган!..
     Раз­бит и пред­мет, и ме­чта­нья. Но грус­ти не сто­ит вы­пла­чи­вать дань за дво­их: чем глуб­же опус­тим мы то, что упус­тим, тем мень­ше за­ла­мы­вать паль­цы свои.